Выживут только любовники (Only Lovers Left Alive), Великобритания, Германия, Греция, Франция, 2013
***
Адам и Ева – вампиры. Они воочию видели татаро-монгол и инквизицию и три раза были женаты, но до сих пор любят друг друга. Адам — культовый андеграундный музыкант, сидящий отшельником в Детройте. Он устал, хочет тишины и покоя и подумывает о самоубийстве. Ева живёт в Марокко, на берегу Гибралтарского пролива, обожает поэзию и всё ещё жизнерадостна. Ей хорошо со знакомым постарше, чьи произведения когда-то выдал за свои Уильям Шекспир. Почуяв неладное, она бросает всё и приезжает вытаскивать возлюбленного из депрессии. Все планы рушит внезапно заявившаяся в гости младшая сестра Евы — безбашенная Эйва, которая почти ничем не отличается от человека.
***
«Выживут только любовники» вместо двух часов с лишним могли бы уложиться и в сорок минут экранного времени. Честно. Уж очень, очень, очень медленно подаётся повествование. Такая вот, видимо, режиссёрская фишка у Джима Джармуша. Зато здесь много хорошей музыки – хоть глаза закрывай и слушай. При этом плотно набитый культурно значимыми вещами кадр словно вынуждает ставить воспроизведение на паузу, чтобы узнавать, поражаться и просто любоваться ими. Остаётся только смотреть и слушать.
Странная пара героев в исполнении инопланетной Тильды Суинтон и взлохмаченного Тома Хиддлстона. Загадочный гений электрогитары Адам, скрывающийся от поклонников в старинном особняке на окраине Детройта. Европейская аристократка Ева, инкогнито живущая в портовом Танжере на севере Марокко. У каждого ночной образ жизни и всего один друг – посредник – для связи с миром. А ещё они давным-давно знают и любят друг друга.
Про что фильм? Сложно сказать.
Просто культурной женщине за тридцать надоели книги и любовь по телефону, и она приехала к своему тюфяку-возлюбленному в реале. Выволокла его за шкирку из норы, как сурка-предсказателя, и забрала с собой. Сколько можно глазками в ушки хлопать.
Или не так. Одна расчётливая содержанка высосала обеспеченного дедулю досуха и вспомнила о ровеснике. Лет-то уже самой под сорок. Договорилась с сестрой, и, разыграв всё как по нотам, испортила жизнь и ему. Пускай теперь обеспечивает.
Было бы действительно сложно сказать хоть что-то о сюжете, будь герои обычными людьми. Кто же они? Снобы, социопаты и чуточку психи. Адам пишет гениальную музыку и годами обходится без унитаза. Ева владеет феноменальным скорочтением и общается в кофейне с Кристофером Марло, считающим себя современником и автором произведений Шекспира. Все трое дрыхнут днём и проявляют странную активность ночью. Временами пьют из кубков красную жидкость и балдеют с неё, как с дозы. Опа-на, клыки полезли! Точно, вампиры.
Джим Джармуш умудрился снять красивый фильм про вечную вампирскую любовь так, что в тени остались и нежная страсть, и душевные терзания, и сами кровососы. Где-то вне кадра случаются все значимые события. Нет межвидовой любви и даже секса. Нет ни ночной охоты, ни преданий старины глубокой. По сюжету зрителя ведут не действия, а диалоги персонажей.
Назвать картину адаптированной для кинематографа театральной драмой нельзя. Далеко ей, к примеру, до «Колеса чудес» Вуди Аллена. Хотя роли расставить можно и так: Ева-Джинни, Кристофер-Хампти, Адам-Микки, Эйва-Каролина. Два совмещённых стороной – на Еве и Адаме – любовных треугольника. Но не тот накал чувств, близко не тот. Нет в героях Джима Джармуша и капли человечности… Постойте, но ведь они и не люди.
Помнящие елизаветинскую эпоху как вчерашний день условно бессмертные существа почти забыли, каково это – быть людьми. Города рождаются, умирают и снова рождаются на их глазах, подобно смене времён года. Когда не успеваешь привыкать к очередной моде и направлениям культуры человечества, отдельные его представители сливаются в массу безликих «зомби». Просто отношение, никакой мистики. И ничего личного.
Вампиры Джима Джармуша талантливы во всём, аристократически возвышенны и лично причастны ко многим ключевым моментам истории, как и у – куда же без неё – небезызвестной Энн Райс. Но романтики в них ни на грош, хотя с потенцией, похоже, до сих пор всё в полном порядке. Было бы желание. Адам и Ева ютятся по разным континентам, будто перегоревшие старики-супруги в отдельных комнатах одной квартиры. Расстояние и время больше не имеют для них значения. Раз шуршит за стеной – значит, всё в порядке.
Символичные имена пары влюблённых прозрачно намекают на параллелизм судьбы вампиров и человечества. Бессмертие одних достигнуто качеством, других – количеством. Жизнь без конца утрачивает смысл. Что делать? Наука, искусство и даже хобби кардинально меняются, едва достигнув расцвета. Игрушки быстро надоедают ребёнку, а старикам они и вовсе без надобности. Животное существование без красоты, мыслей, самоограничения и ответственности ведёт к гибели вернее самоубийства. Вампиры сосут кровь, люди нефть – а скоро начнут ценить воду. Ведь кровь по большей части состоит из воды.
Финал выкидывает каждого значимого героя из персональной Башни Слоновой Кости на грязную, но живую и прекрасную землю. Не все смогли пережить это. Не все приняли, и не все захотели осознать. Адам и Ева оказались на улицах Танжера – города, основанного не то Антеем греческих мифов, не то колонистами реального Карфагена. Одного задушили, оторвав от земли, другой неминуемо должен быть разрушен. Джим Джармуш заставляет героев снять маски: любовники должны быть вместе, а вампиры питаться живой кровью. Выживут лишь те, кто любит и пьёт свою чашу – честно, осознанно и до дна. Может быть.
Молодой человек со смазливой внешностью по имени Мартин приезжает в маленький загибающийся городок неподалеку от Питтсбурга к своему дедушке, чтобы работать в его магазинчике. Дедушка считает парня вампиром, обзывает носферату, увешивает все двери в доме чесноком, машет перед носом Мартина распятием и запрещает разговаривать с внучкой. Главному герою на все это плевать, а внучка сама лезет с расспросами. Можно было бы счесть, что старик просто слетел с катушек, если бы фильм не открывался красноречивой сценой в поезде, в которой Мартин проникает в купе одной из пассажирок, вкалывает ей снотворное, а потом режет своей жертве вены, чтобы напиться крови. Правда, чуть позже мы узнаем, что Мартина считают душевнобольным, потому можно счесть открывающую сцену его больной фантазией. Тем более, что молодой человек не обладает сверхъестественными способностями, отражается в зеркале и выглядит человечней не придумаешь. Тотальная двусмысленность не исчезнет из фильма до самого конца: то ли у Мартина слишком уж реалистичные галлюцинации, то ли он и вправду считает себя вампиром, потому и на людей нападает, то ли является самым настоящим носферату. В первых двух случаях дедуля тоже не в себе. А вот в третьем – он единственный тут трезвомыслящий. «Мартин» двусмысленен не только на уровне сюжета, она таится еще и на уровне жанра: мы смотрим то ли ужастик мистический, то ли социальную драму. Хотя одно другому, конечно, не мешает. Джордж Ромеро прекрасно это понимает, давать ответов не спешит, работает, так сказать, с фактурой, выносить суждений не собирается. А потом запечатывает достаточно монотонную историю абсолютно неожиданным финалом. Он ничего не переворачивает с ног на голову, но вызывает такой шок, что это как раз тот редкий случай, когда две последние минуты решают. Наверное, даже если скучно будет, стоит смотреть аж до самых титров (и титры, кстати, тоже).
Городок, в котором происходит действие фильма, – дыра дырой. Тут разруха не только вокруг, но и в головах. Жители дуреют от скуки, тоски и беспросветности, молодежь едет кто куда, главное подальше. Если уж где и зарождаться подлинному безумию, так именно здесь. Ромеро демонстрирует сцены городской жизни с такой безучастностью, что эти кадры подходят скорее для социального документального кино. И вот в этом то ли аду, то ли чистилище живет парень, у которого явно не все дома (даже если он вампир). Парень этот хочет только одного: чувствовать жизнь во всей ее полноте. Потому и делает для этого то, что может. Сочувствует ли зритель этому парню (даже если он вампир)? Да, сочувствует. Иначе не получится. Режиссер упирает вовсе не на возможную душевную болезнь, он упирает на социальные обстоятельства. Прибавьте к этому постоянный диктат дедушки, его авторитаризм, от которого хочется сбежать из дома. И вот оно: готов персонаж с милой мордахой, которому сложно не сопереживать. Это он тут жертва (даже если он вампир), а вокруг какие-то заскорузлые взрослые, которые мучают и не понимают.
По сути Джордж Ромеро снял все-таки не мистический триллер, а фильм про занятного самоидентификацией подростка. Это сейчас данный жанр более чем разработан и репрезентирован в массовой культуре. Тогда же на дворе стоял 1976 год, до «Отпуска без конца» Джима Джармуша, «Призрачного мира» Терри Цвигоффа, «Загадочной кожи» Грегга Араки, «Слона» и «Параноид парка» Гаса Ван Сента, в конце концов, до «Отрочества» Ричарда Линклейтора было еще далеко. В таких фильмах все должно быть неярко, нечетко, подернуто этакой дымкой неясных ощущений, чувственное напряжение где-то там по ту сторону пленки чуть заметно бьется, без эсхатологического предчувствия конца всех дней тоже не обойтись. Своим фильмом про вампира (или все-таки не вампира?) Джордж Ромеро по сути задает тон тем, кто придет вслед за ним рассказывать (и показывать) истории про воспитание чувств и томление плоти. И, Господи прости, при просмотре кажется порой, что «Мартин» даже на «Сумерки» повлиял, все-таки вампиры (пусть тут мы и можем сомневаться в вампирской природе главного героя) со своей вечной молодостью и должны быть похожи на старшеклассников (в том ключе, в котором старшеклассников, вообще, показывают в американском кино).
«Мартин» снимался за сущие копейки, хотя за плечами у Джорджа Ромеро уже была легендарная «Ночь живых мертвецов». Экономили тут на всем, и это заметно. В ролях заняты, например, не только актеры, но и члены съемочной группы. Забавно, что в одной из второстепенных ролей засветился даже специалист по спецэффектам, он же гример. Хотя, кстати, именно для него (Том Савини) «Мартин» стал трамплином для успешной актерской карьеры, чего, кстати, не случилось с Джоном Эмпласом, исполнителем главной роли. В качестве декораций использовали дома участников, что сейчас дает интересный эффект: «Мартин» стал фильмом, по которому можно изучать быт американцев того времени. Первоначально фильм, вообще, задумывался, как черно-белый. В результате стал цветным с эффектными черно-белыми вставками. В «Мартине» чувствуется большой энтузиазм создателей, при этом отсутствие большого бюджета во многом стало причиной того, что авторы сосредоточились именно на истории (при отсутствии особо внятного сюжета много внимания уделено деталям и нюансам). В конце концов, «Мартин» в очередной раз доказывает зрителю, что сильный фильм может быть снят за гроши, главное сценарий и актерская игра. В общем, в то время как Джордж Ромеро мог снимать в Голливуде большое студийное кино, он где-то в провинции занимался независимым. При этом многие критики считают «Мартина» чуть ли не лучшей работой Ромеро.
Двусмысленный, играющий на поле сразу двух жанров, удивляющий финалом, демонстрирующий несколько сильных сцен саспенса, чувственный, показывающий скуку загибающегося городка максимально скучно, порой мечтательный, находящий поэзию на индустриальных задворках, в меру тревожный, порой похожий на сон, радующий черно-белыми эпизодами со стилизацией под старые фильмы ужасов – все это можно сказать про «Мартина». В конце концов, в контексте развития кинематографа он тоже сыграл свою роль, пусть и не магистральную. Безусловно, он затерялся на фоне зомби-фильмов Джорджа Ромеро, но на этом фоне затерялись кажется, вообще, все остальные его фильмы. Но при этом выглядит «Мартин», конечно, бедно. Экшном не балует. Сейчас смотрится медленней, чем хотелось бы. Но все это можно простить хотя бы за то, как Джордж Ромеро играет со штампами вампирского кино. Потому да, любителям жанра (и не только) к просмотру не может не рекомендоваться.
Что же касается финальной интерпретации, – является ли главный герой вампиром? – автор этих строк от нее самоустранится, так как считает, что «Мартин» эту самую финальную интерпретацию и не предполагает. Но это, конечно, не должно мешать зрителям самим для себя решить данный вопрос.
Они давно женаты и до сих пор любят друг друга, но почему-то живут порознь: он в сумрачном Детройте, она в жарком Танжере. Однажды во время видеозвонка она понимает, что он пребывает в глубокой депрессии и, возможно, находится в шаге от самоубийства. Тогда она собирает чемоданы и отправляется в Детройт, где находит его в забитом музыкальными инструментами и грампластинками особняке. Кажется, она успела, и теперь все будет хорошо, но тут в их жизнь врывается ее сестра. Именно из-за нее в какой-то момент все катится к чертям собачьим.
Прочитав предыдущий абзац, не знакомый с «Выживут только любовники» человек решит, что речь пойдет про этакую мелодраму о кризисе семейных отношений. Таких фильмов наснимали великое множество, наверняка, найдется и с похожей коллизией. Но тут надо сделать небольшую поправочку: главные герои – вампиры. Со всеми входящими: спят днем, бодрствуют ночью; пьют кровушку человеческую; им уже столько лет, что они, наверное, с трудом вспомнят свой возраст; и такие кризисы они проходили уже много раз. Зовут их крайне символично: Адам и Ева. Вносит ли все это какие-либо корреляции в восприятие фильма? Скажем так, почти нет. Джим Джармуш всегда любил снимать про неприкаянных маргиналов, в этом отношении вампиры оказываются идеальными его героями. И, конечно, вся эта история про нас с вами, дорогие товарищи люди, а не про бессмертных существ.
Для того, чтобы сейчас говорить о «Выживут только любовники», учитывая, что с момента их мировой премьеры прошло без малого восемь лет, нужно вспомнить ситуацию, сложившуся тогда в массовом кинематографе. А именно – из-за феноменального коммерческого успеха экранизаций романов цикла Стефани Майер «Сумерки» вампиры вновь стали модными киногероями. Было в этой ситуации что-то такое парадоксальное, что даже весь из себя контркультурный и артхаусный Гас Ван Сент, очертя голову, добивался возможности поставить финальные части «Сумерек». Ему, конечно, не дали, возможно, и зря. И вот Джармуш, который точно еще дальше от массового кино, чем Ван Сент, берет и сочиняет историю на модную тему. Зовет на главные роли сплошь звезд: Тома Хиддлстона (Адам), Тильду Суинтон (Ева), Миу Васиковска (Ава, сестра Евы), Антона Ельчина (личный дилер Адама), Джона Хёрта (Кристофер Марло, да-да, тот самый елизаветинский драматург, который сочинил «Доктора Фауста», он оказался вполне себе вампиром), Джеффри Райта (врач, снабжающий Адама отборной кровью). Более того, делает своих вампиров вполне себе современными, они на людей не охотятся, предпочитают кровь из больниц. И как полагается по новой вампирской традиции, строит коллизию вокруг отношений, а не всяких там ужасов. Можно представить себе недоумение тех, кто прибежал в кинотеатры смотреть вампирское кинцо, к тому же с голым Хиддлстоном, но при этом раньше не сталкивался с феноменом Джармуша. Ведь, как и говорилось выше, вампиры для Джармуша оказались прямо-таки типичными героями. Вышел же у него фильм в лучших именно его, Джармуша, традициях. Можно ли это назвать деконструкцией модной темы? Безусловно, никто не запрещает кидаться подобными вердиктами, тем более что и доказательства тому в фильме найдутся. Но говорить все-таки надо скорее о том, что Джармуш продемонстрировал одну простую идею: вампирское кино (как формат) подходит для любого сюжета, сами по себе бессмертные кровососы стали столь универсальным символам, что их можно использовать для любых целей. В данном случае они хорошо срифмовались с темами меланхолии, вековечной тоски, поиска предназначения и, конечно, любви. Причем любви такого уровня, про которую можно сказать именно что словами Шекспира: «Любовь — не кукла жалкая в руках / У времени, стирающего розы / На пламенных устах и на щеках, / И не страшны ей времени угрозы. / А если я не прав и лжет мой стих, / То нет любви — и нет стихов моих!», сонет 116-ый (перевод С. Маршака). А чтобы зритель все понял, Ева читает эти строки, когда летит к Адаму из Танжера в Детройт.
«Выживут только любовники» просто напичкан бесконечным количеством всевозможных культурных аллюзий, но, прежде всего, в глаза лезут литературные. В какой-то момент это кажется полнейшим дурновкусием. Начнем с того, что главных героев зовут Адам и Ева (прозрачней и банальней не придумаешь). Приходя в клинику за донорской кровью, Адам с целью конспирации вешает на медицинский халат бейджик с фамилией Фауст, его поставщика крови зовут Уотсоном. Главные герои для фальшивых паспортов используют исключительно литературоцентричные псевдонимы: у него на имя Стивена Дедала (привет, «Улисс» Джеймса Джойса), у нее на имя Дэйзи Бьюкенен (фанаты «Великого Гэтсби» Фрэнсиса Скотта Фицджеральда радостно встрепенулись). Ну, и так далее. Тут было бы достаточно одной только сцены, в которой Ева перед отъездом в Детройт кладет в чемодан любимые книги. А есть еще аллюзии (в том числе аллюзии Джармуша на собственные фильмы), которые так просто и не заметишь. Но отторжения подобная чрезмерность не вызывает, она компенсируется тонкостью всего остального. Кстати говоря, само название фильма является сложносочиненной аллюзией. Это немного перефразированная цитата из стихотворения Джека Линдсея «Возрожденная Земля». В оригинале выглядит вот так: «…only lovers were left alive…». Соответственно, сам фильм Джармуша называется «Only Lovers Left Alive». Любопытно, что именно так назвал в первой половине 1960-ых свой постапокалиптический роман Дэйв Уоллис. В этом романе по миру прокатывается жуткая волна самоубийств, но с жизнью кончают исключительно взрослые. В какой-то момент на Земле остаются только дети и подростки, им-то и строить новую цивилизацию. В свое время книжка эта наделала такого шума, что за ее экранизацию собирался приняться Николас Рэй, прославившийся «Бунтарем без причины» с Джеймсом Дином. В итоге фильм так и не состоялся (а жаль, могло бы получится по крайней мере любопытно). Во второй половине 1970-ых Джармуш работал ассистентом именно у Рэя. Поэтому название рассматриваемого фильма является не только цитатой из стихотворения Линдсея, но еще и данью уважения учителю. Кстати говоря, контркультурный роман Уоллиса (а в свое время он наделал большого шума, это сейчас такой сюжет является мейнстримом) был тихо и скромно опубликован в России в журнале «Вокруг света» (в 1991 году) с существенными сокращениями и под заголовком «Молодой мир». Полного перевода отечественный читатель так и не получил, переизданий массовым тиражом так и не случилось. Хотя, конечно, сам по себе роман Уоллиса заслуживает большего, хотя бы с точки зрения заполнения культурных лакун.
Но отвлечемся от романа Уоллиса (он заслуживает, конечно, более подробного разговора) и вернемся к фильму Джармуша. Выше уже было сказано, что чрезмерность цитат и аллюзий искупается тонкостью исполнения, пришла пора сказать именно об этом. «Выживут только любовники» стоит на четырех китах. Первый: чарующая ночная атмосфера. Оператор Йорик Ле Со творит подлинное волшебство. Тут много теней, расфокусированного света фонарей, кажется, что при просмотре можно унюхать ночную прохладу. С одной стороны, из несколько игрушечных домов Танжера, а с другой – из заброшенных зданий Детройта строится чарующий призрачный мир, в котором в пустоте бродят неприкаянные бессмертные. Тут нет выкручивания цветов до предела, как модно делать в блокбастерах, тут все неброско и оттого почти нереально. Второй: тщательно продуманная обстановка в домах Адама и Евы. У него – бесконечное количество всевозможных музыкальных инструментов, всякой звукозаписывающей аппаратуры и предметов антиквариата, у нее – почти пустая квартира, в которой в какой-то момент мы обнаруживаем причудливую библиотеку на лестнице. Пространство их домов индивидуально, предельно обжито, не кажется простой декорацией. Порой Джармуш не удерживается от иронии и показывает, что книги у Адама хранятся в самых неподходящих местах, даже в холодильнике. В самом-то деле – зачем еще вампиру холодильник, если кровь он держит в специальных термосах? Третий (возможно, его надо бы назвать первым): чарующий саундтрек. Он по-настоящему ночной и тревожный, но в то же время предельно меланхоличный. Музыка так сшита с картинкой, что и зазора не видать, бритву не просунешь. Звучание и изображение дополняют друг друга, усиливают плотность фильма, не дают от него оторваться. Ну, и очевидный четвертый кит: актерская игра. Из Суинтон и Хиддлстона получились идеальные вампиры. Да, они предельно человечны (Джармуш даже оставил им право на сердцебиение), но при этом они выглядят существами не от мира сего, теми, кто познал глубины времени, прожил столь долго, что пора бы и задуматься, а не тратишь ли ты попусту свою бессмертную жизнь. Остальные актеры выглядят в своих ролях так же убедительно, но, конечно, Суинтон и Хиддлстон тут на первом плане. Все эти компоненты соединяются в алхимическом тигле Джармуша, становясь основой для идеального фильма о вечных существах, обремененных не только бесконечным количеством прожитых дней, но еще и пониманием того, что человечество не достойно великих вещей, все равно либо забудет, либо исказит, либо просто испортит.
А как же сюжет? А сюжет Джармушу не важен. Он фиксирует повседневную жизнь своих героев, не пытается сделать ее напряженной и сенсационной. Все у них тут тихо, по-домашнему. Да, приезд Авы влияет на их образ жизни, но все-таки подобных коллизий они уже насмотрелись. Говорят, что когда Джармуша попросили увеличить в фильме количество экшна, он наоборот взял и вырезал все экшн-сцены, которые на тот момент были отсняты. Было бы, конечно, интересно посмотреть на вырезанный материал.
Ночь, пустынные пространства, неприкаянные души, порой бессодержательные разговоры, немного смешного, чуть больше печального, в кадре разлита почти инфантильная мечтательность – если интересно такое, то вам сюда. За напряженным сюжетом и громким экшном в другие места. Но, думается, почти каждый зритель, если совпадет настроение, может получить от «Выживут только любовники» большое удовольствие. Любители же подобного кино в любом случае останутся в восторге.
Джим Джармуш — бесспорно живой классик мирового кинематографа. Художников такого уровня можно пересчитать по пальцам рук. Тем не менее, когда выходит очередной его фильм, мнения зрителей разделяются, как обычно, на две диаметрально противоположные группы. Тех, кто в восторге, и тех, кто, мягко говоря, ничего не понял...
Собственно, почему стоит смотреть новый фильм "Мёртвые не умирают"?
Джим Джармуш — это современный мистик и созерцатель, смело экспериментирующий с различными пластами реальности. Не боящийся покопаться в жанровых клише или попросту пустоте, или тем что ей кажется на первый взгляд.
Его фильмы — это наблюдение и созерцание, бесконечная ирония по отношению ко всему происходящему и удивильно завораживающая атмосфера, а также глубокая философия, во многом берущая свои истоки в буддизме.
Джармуш любит взять какую-нибудь известную тему и вывернуть её наизнанку, препарировать и разглядывать все мельчайшие в ней подробности. Не удивительно, что в новом фильме RZA говорит такую фразу: "Мир совершененен. Цени детали". Это своего рода творческое кредо Джармуша, да и, скорее всего его жизненное кредо.
А еще он любит взять сразу несколько совершенно разных тем. И препарировать их, одновременно перемешивая между собой.
Джармуш — сам большой знаток и поклонник кинематографа. Поэтому для получения полного эстетического наслаждения зачастую перед просмотром очередного фильма Джармуша было бы хорошо посмотреть с десяток картин других режиссёров. И прочитать не меньшее количество книг. Либо просто обладать богатым культурным бэкграундом.
Джармуш — музыкант. Он удивительно тонко чувствует музыку и поэтому в своих фильмах очень точно сочетает видеоряд и саундтрек.
Наконец, Джармуш отлично работает с актёрами, создаёт для них очень подходящие образы. Поэтому не удивительно, что многие актёры, которые у него снимались, потом не раз возвращаются к нему снова.
И "Мёртвые не умирают" — можно сказать, квинтессенция всего вышесказанного.
С одной стороны это жанровое кино — фильм о зомби. Так что здесь есть масса отсылок к классике жанра, есть много и шуток на эту тему.
С другой стороны Джармуш подводит под обычный зомби-фильм глубокую философию, которая открывает глаза на то, что на самом деле есть жизнь и что есть смерть? И почему всё же мёртвые не умирают? Просто потому что они мертвы... Но кто на самом деле мёртв?
Как жанровое кино "Мёртвые не умирают" обыгрывает множество клише и заставляет вспомнить "Психо" Альфреда Хичкока, "Ночь живых мертвецов" Джорджа Ромеро, некоторые фильмы Лучио Фульчи и еще массу других картин... Даже "Носферату" Фридриха Мурнау не остался в стороне.
Фильм просто пестрит цитатами и различными сносками. И это всё очень тонко и к месту.
Но при всём этом нельзя назвать фильм "Мёртвые не умирают" просто пародией. Он гораздо больше и шире. Скорее это феерия.
Особенно радует актёрский состав. Тут Джармуш превзошёл сам себя по количеству актёров, которые уже были задействованы в его предыдущих фильмах.
Здесь и совсем поседевший Билл Мюррей из "Сломанных цветов". И молодой и модный Адам Драйвер из "Патерсона". И великолепно стильная Тильда Свинтон из "Выживут только любовники" и "Предела контроля". И RZA из "Пса-самурая". И самый давний дружище Джармуша — Том Уэйтс. И даже Игги Поп, которого в роли зомби можно снимать уже и вовсе без грима...
И все эти персонажи так или иначе заставляют вспомнить свои предыдущие образы, причём не без юмора и самоиронии.
В итоге "Мёртвые не умирают" получился фильмом, который мало того что интересен сам по себе своим сюжетом и смыслом, но и практически бездонным метатекстом, а также самоиронией по поводу субжанра, кинематографа в целом и творчества Джима Джармуша в частности. И мало того, что это как всегда очень талантливый и оригинальный новый фильм Джима Джармуша, так он еще и очень зрелищный.
облако тэгов
